Барак Обама стал лауреатом Нобелевской премии мира за «экстраординарные усилия в укреплении международной дипломатии и сотрудничество между народами». Специалисты говорят, что победил не президент США, а его имидж. Эффект промо-компании можно сравнить с результатами Горбачева.

Перед нами, конечно, интереснейший пример того, что социологи называют виртуализацией общества. Кейс Обамы-нобелиата — это яркое проявление того, когда виртуальный политический субъект заменяет и переигрывает субъекта реального. — считает Дмитрий Гавра, профессор СПбГУ. — Как бы мы ни считали это удивительным, но специалистам вполне очевидно, что Нобелевскую премию мира получил не Барак Обама, а имидж Барака Обамы. И, пожалуй, единственный из номинантов, кто мог с ним конкурировать, это имидж Сильвио Берлускони. Общественное мнение не очень знает самого итальянского премьера, но имидж Сильвио Берлускони живет своей собственной яркой жизнью.

Феномен победы виртуального политика над самим же собой реальным заслуживает отдельного внимательного анализа, в том числе и со стороны теории публичной коммуникации.

Не нужно далеко искать ответа на вопрос, почему выбран именно Обама. Члены норвежского Нобелевского комитета, принимая такое решение, видимо, вручали премию не столько ему, сколько собственным надеждам и системным защитам от внутренних страхов. Очень мудро сказал один из политических аналитиков сразу же в пятницу, отвечая на этот вопрос: «Почему Обама? Потому что он не Буш». И это еще один урок для профессионалов в области политической коммуникации Урок того, какую значимость в имиджевых играх играет фон. Обама на фоне Клинтона смотрелся бы вовсе не так обещающе как на фоне Буша-джуниора.

В плане фона очень любопытна и российская ситуация. У России сегодня два лидера. И очевидно, что ни они сами, ни их советники в области публичных коммуникаций не хотят, чтобы кто-то из лидеров стал фоном для другого. Но уже в силу того, что их двое, и в информационном пространстве постоянно присутствуют оба, они неизбежно эту функцию друг для друга выполняют. И это одна из проблем имиджа, а вовсе не политики. Вполне понятно, что президент и премьер политически — единая фигура (как бы ни хотели нам представить иную точку зрения разного рода кремленологи). Единая, по меньшей мере, сегодня. А вот в имиджевом плане, в плане взаимоотстройки они не могут не быть разными. И это создает проблемы для их советников по коммуникациям, да и для них самих.

Но вернемся к Обаме и к соотношению реального и виртуального миров политики. В существенной мере решение Нобелевского комитета выстроило для Обамы ловушку. Смысл этой ловушки заключается в том, что Обама-миротворец, лауреат Нобелевской премии мира — это уже свершившийся факт. Своеобразный скриншот образца осени — 2009, который не обладает особенной гибкостью и подвижностью.

С этим виртуальным имиджем уже мало чего можно сделать. А значит, что-то придется делать с реальным политиком. С живым Бараком Хусейном Обамой в ситуации глобальных вызовов Америке. И у этого реального Обамы, к сожалению для него, есть только два пути: или соответствовать виртуальному Обаме — лауреату — миротворцу, или не соответствовать. И то, и другое накладывает на него дополнительные ограничители и обязательства. Его реальную политику постоянно будут сравнивать с идеальным, модельным, виртуальным образом.

И, получается, что эта премия-аванс приобретает для американского лидера своеобразные данайские оттенки. Эта премия, если говорить образно, вовсе не крылья для полета, а скорее гиря, привязанная к ногам. Легко получать такие дары в конце политической карьеры Другое дело — на взлете. Посмотрим, как он будет выходить из положения, а также посмотрим, не допустили ли ошибки те люди, которые планировали стратегические коммуникации для американского президента, и не остановили на каком-то из промежуточных этапов прохождение его кандидатуры.

Как социальные психологи, так и специалисты по имиджу прекрасно знают: ничто не действует так деструктивно, как обманутые надежды и разбитые иллюзии. Имиджевая история еще одного лауреата Нобелевской премии мира тому яркое подтверждение. Его зовут Михаил Горбачев.